Заметки на полях прочитанного (В.В. Долгов, «Функ­ции юридических текстов в Древней Руси (... 26.02.2015 18:40

Заметки на полях прочитанного (В.В. Долгов, «Функ­ции юридических текстов в Древней Руси (на при­мере "Ме­рила правед­ного")»)

Руская правда

Кажется справедливым указание на определенную из­быточность письменной кодификации в правовом оби­ходе исторических восточных славян. Быть может отсут­ствие ка­ких-либо неординарных естественных природ­ных границ (сравнительное однообразие ландшафта), в купе с низкой плотностью населения в какой-то мере способст­вовали сня­тию социального напряжения, гашению социально-право­вых конфлик­тов, замедляли социальную эволюцию, необхо­димость письменной фикса­ции правовых норм. Гос­под­ствующие социальные струк­туры до некоторой степени находили удовлетворение в уст­ном обычном праве. На­при­мер, из письменных источни­ков не известно о суще­ствова­нии у славян института по­добного законоговорите­лям куль­туры скандинавских фьердов (хотя отнюдь нельзя исклю­чать возможность существова­ния и у славян подобных яв­лений). С другой стороны, славянская лек­сема закон (за­кан) согласно со­общению Багрянородного каким-то обра­зом попала в обиход тюрков-печенегов. Суровые природные условия обитания Восточной Европы (зона рискованного земле­делия) неиз­бежно способство­вали выработке у славян соответст­вующих от­лаженных норм коллективной произ­водствен­ной и социальной дея­тельности, типов собственно­сти и в том числе их пра­вовой (юридической) регламен­та­ции (в изустной форме). Появ­ле­ние письменного рус­ского законодательства явля­ется пря­мым следствием формирова­ния институтов циви­лизо­ван­ного общежития у восточных славян, синхрони­зиру­ется с раннегородскими археологиче­скими пластами и судя по об­стоятельствам способствовав­шим написанию первого текста «Руской Правды» отвечало самым насущным по­требностям общест­венной жизни. Экст­раординарный конфликт (в нем оказа­лись замешаны ино­странцы), вспыхнувший в среде двух древ­нейших (сравни­тельно удаленных друг от друга началь­ных координат за­рож­дающейся городской сети) го­род­ских общин (киевской и новгородской), выявил недоста­точную репрезентатив­ность обычного устного права в социальных условиях го­род­ской жизни. Специфика кон­фликта повлиявшего на соз­дание «Руской Правды» ка­жется подчеркивает меж­дуна­родную (межродовую, межплеменную) природу происхож­де­ния права как такового. В социально-этнически одно­род­ной среде, каковыми яв­ля­лись восточ­нославянские об­щины-верви, на Русской равнине правовые нормы опира­лись на многовековые традиции, обычаи знакомые всем и каждому и потому не нуждались быть может до поры вре­мени в ка­кой-либо кодификации. Западноевропейские вар­варские европей­ские правды также отражали ситуацию взаимоотноше­ния герман­ских завоевателей с по­коренным римским населе­нием (в основании феодальной формации также заложен особый тип коллективной соб­ственности). По-видимому, своеоб­разие, накладываемое восточноевро­пейской экоси­стемой на социальное разви­тее местных по­пуляций по меньшей мере не отменяла общей направлен­ности соци­ально-пра­вовой эволюции, прослеживаемой в истории ев­ропейских этникосов, к ка­ковым относились и восточные славяне, и действовавшей одинаково незави­симо от того, сколь рано или поздно вклю­чались те или иные североев­ропейцы в ойкумену цивилизации. Поэтому следует все-таки разде­лять весь период воспроизводства текстов «Рус­кой Правды» по дей­ствию разного рода при­чин на природу её функцио­наль­ности. С одной стороны - это география и молодость, изолированность, самодоста­точ­ность глу­бинки (восточнославянскую эпоху викингов ини­цииро­вали сами викинги-скандинавы и она протекала в не­сколько ином ключе, чем в Скандинавии, иначе когда и кому какие-ни­будь «древляне» за каким-нибудь «Оков­ским» лесом стали бы платить по беле и веверице, по ще­лягу с дыма) от­сутствие античного фундамента, традицио­нализм, не имеющий специального намерения ниспроверг­нуть дои­сто­риче­ский, первобытно­общинный, родовой строй. С другой стороны, то что в од­них условиях могло быть не­дозрелым, в условиях господ­ства Орды, в процессе строительства ази­атской формации (при чем в её одной из самых отсталых разновидностей) оказалось не только из­быточ­ным, но в конце концов даже вредным (для политиче­ской надстройки этой формации, способной удовлетворятся верноподданни­ческими присягами). А в конце этих концов, после столетий периодичных социально-политических омо­ложений обще­ства, происходящих все чаще, конституции могут писаться сколь угодно красиво и сколь угодно часто, то есть оче­видно до сих пор или теперь уже не представляя ценности, будучи абсо­лютно бесполезны для господствую­щего мента­литета, как бы и ос­тавшегося примерно на уровне казуали­стических времен написания Руской Правды. Но вот вопрос: является ли умение притворяться качеством какого-либо прогресса и можно притвориться тем чего не понимаешь, обмануть кого-либо кроме себя?